Себастиан неспешно вышагивал по городе к особняку вдоль заснеженной аллеи. Он давно не видел снег, который так же приятно, как и сейчас, хрустел у меня под ногами, когда он был в другом городе год назад, там был такой же снег, а может ещё хлеще, практически метель. Жаль, что Вальмонту сейчас даже не семнадцать лет, тогда он бы смог искренне порадоваться этому природному катаклизму, но увы и ах, таким молодым, беззаботным и без башенным он чувствовал себя исключительно находясь рядом с двумя воистину прекрасными девушками, которые по идее сейчас должны были спать и видеть сотый сон. Сегодня ночью Вальмонта не было в особняке, как и практически весь вчерашний день, так что девушки были предоставлены сами себе. На вопросы, как развиваются их отношения, обе отвечали нормально, по крайне мере при Себастиане они вели себя тихо, а проверять факт их отношений он не собирался, оставляя их личную жизнь действительно личной.
Всё тем же неспешным шагом довольного в меру человека, Себастиан вошёл в особняк, снимая верхнюю одежду и отдавая его прислуге, попутно интересуясь последними событиями в доме, хотя все знали, что Вальмонта интересует только единственное возможное событие. Все знали, как он печется о Елене, словно она была самым дорогим в мире бриллиантом, которому нужно найти достойную огранку. Но вот только парадокс - после их первой ночи (а по другому этому не назовешь, потому что Себастиан действительно весь остаток той ночи провел с Еленой до утра), она стала какая-то не своя. Нет, тот самый огонь всё ещё играл в глазах, и даже ему казалось что он разгорался больше. Но иногда... иногда, когда ему всё же приходилось на ночь покидать спальню девушки, по возвращению он видел, как она лежит лицом в подушку и едва слышно всхлипывает. Первое время Вальмонт молчал и делал вид, что ничего не происходит, но увидев однажды заплаканную с утра Елену, он не выдержал и потребовал объяснений. Но девушка был замкнула в себе как... как неизвестно кто, потому что с таким Себастиан никогда не сталкивался. И вот очередной приступ ступора, если верить прислуге.
Поинтересовавшийся, где находится Елена, Себастиан направился в библиотеку, где девушка всегда проводила свободное время. Хоть в чем-то она находила утешение... Открыв дверь о просторный зал, он сделал небольшой шаг, выискивая глазами фигурку Елены.
- Доброе утро. - произнес Себастиан, широко и искренне улыбаясь, и подошел к ней, кладя руки на плечи и легко целуя в щеку. - Ты сегодня хорошо выглядишь, может прогуляемся по аллее, на улице замечательная погода, редкая. - пытался отвлечь её от предстоящего разговора, который ему вообще не хотелось начинать. И всё же... Лучше сказать сейчас, чем потом выпытывая каждое слово. - Елена, может скажешь мне, что происходит с тобой? Только давай без "я не знаю". Все эти две недели ты сама не своя, подавленная, усталая, да ещё и плачешь.

Внутри Себастиана что-то щелкнуло, когда Елена внезапно решила поделиться своим страхом. Пожалуй, она сделала правильно, что стала отходить от Вальмонта, видя, как бледнеет его лицо, а может и руки, которые всё сильней сжимались в кулаки. Вошедшая в библиотеку прислуга видимо что-то хотела сказать, но заметив состояние Вальмонта, поняла, что не стоит лишний раз лесть под руку. Все здешние знали, что если он в таком мерзком состоянии, то стоит ждать как минимум беды для какой-нибудь девчонки. И сейчас эта беда по полной программе грозила Елене.
Сев на стул, Вальмонт закрыл лицо ладонями, пытаясь успокоиться. Следовало сказать это Елене, и добавить, чтобы она помолчала для своего же блага, и тогда они смогли говорить как нормальные люди, как раньше. А действительно, что он хотел? Пусть мальчиков всего рождалось на порядок больше, но всё же факт, что родится девочка - велик. Дьявол всё забери, Елена была полностью права: она будет любить любого ребенка, а девочку, которую тайком хотели иметь все матери, она будет любить ещё сильней. А потом? Конечно, Себастиан сделает всё, чтобы она осталась с ними как можно дольше, однако всё же придет время, когда им придётся отпустить её. И случиться это как минимум не скоро, уж Вальмонт сам позаботится об этом.
Он хотел было что-то возразить, возможно даже успокоить, поэтому убрал руки от лица, положив их на стол ладонями вниз, но слова "ничего не сделала" и "не злись" как-то подозрительно вязались меж собой и противостояли друг другу одновременно. Себастиан поднял глаза на Елену, которая всё-таки послушалась инстинкта самосохранения и стояла уже на противоположной стороне стола. Был такой случай однажды в особняке, когда особо одаренная девушка, боявшаяся родить девочку, да и мальчика тоже, решила сделать стерилизацию в гордом одиночестве, где-то начитавшись, как это сделать. В итоге сыграла в ящик вместе с мальчиком-зародышем. И Елена могла оказаться из той же серии.
- Что ты с собой сделала? - тихо, едва шевеля губами, спросил Вальмонт, даже не смотря в глаза. Он видел по опустившимся кудряшкам, что девушка опустила голову. - Я повторяю во второй и последний раз: что ты с собой сделала?! Ты хоть сама понимаешь, чем это всё может закончиться для тебя? Даже если у нас будет целый выводок дочерей, они уйдут из особняка не раньше, чем мы оба умрем! - Себастиан постепенно срывался на крик. Каждый раз, когда это происходило раньше, он пытался отправиться Елену к себе в комнату до тех пор, пока сам не остынет, оберегая её от самого же себя, но сейчас она рисковала получить хорошую порцию и крика, и порки.

Себастиану нужно было буквально пара минут тишины и покоя, чтобы успокоиться и начать мыслить трезво, даже не ударить, не убить, но и не проявить нежность. И опять эта оправдывающая фраза, опять виноватые большие глаза, но... Что-то было в её словах фальшивое, что-то скрытное, но сейчас копаться в грязном белье рано - придет время и Елена сама выложит всё на блюдце, иначе всему тому, что пытался сделать для неё Себастиан и она для него, придет конец. Но он и так уже пришёл.
- Да, чёрт возьми, я хочу, чтобы ты мне верила! Слышишь меня? Хоть раз, за то время, когда ты была здесь, я соврал тебе, обманул, не исполнил обещание или просьбу?! А что ты сделала, чтобы я мог тебе доверить? А, Елена? - гнева Вальмонта не было предела, но это было только начало. Хорошо, что он ещё сидел и мог себе позволить посмотреть в сторону, в пол, но не на девушку, чтобы не сорваться окончательно. - Да, ты слушалась меня, ты вела себя прилично, но вот только объясни мне - откуда такое нежелание стать матерью? Если будет девочка, хорошо, я разрешил бы сделать тебе аборт, нашел врача. - Вальмонт остановился, чтобы сделать глоток воздуха и дать ей осмыслить сказанное, раз так сильно хотелось поругаться, забыв о последствиях. - Но какого лешего ты промолчала? Ты молчала две недели, не хотела говорить, а сейчас ставишь меня перед фактом. Ладно. - Себастиан легко ударил ладонью по столу, указывая на то, что спор закончен, но не разговор, ведь осталось самое интересное - заключение.
Чего больше всего боялась Елена? Расставание с подругами? Мелочь, легко преодолимая, потому что ни одна дружба не вечна. Себастиана? Тоже слабо - она знала, что нравиться ему и знала, как можно завоевать его сердце. А вот Дэймона, человека, который буквально вырастил её и воспитал как собственную дочь...
Себастьян неспешно подошёл к Елене, всё так же несмотря ни в глаза, ни на саму девушку. Ему не хотелось говорить, хотелось просто уйти, оставив её безнаказанной, потому что одиночество в такой момент будет самым страшным наказанием.
- Днем ты вернешься к Дэймону в бордель. - сухо произнес он, краем глаза заметив, как заблестели глаза девушки. - Даже если ты сейчас беременна, или моли богов чтобы нет, тебя клеймят, как использованную и второсортную... - Он не стал говорить это слово. Елена сама знала, кем станет. Точнее, может стать, потому что Себастиан продолжал стоять напротив неё буквально на расстоянии вытянутой руки и не хотел выходить, не хотел отдать приказ выкинуть её из особняка.

Если честно, Себастиан не знал, что ему делать - радоваться, что избавился от этой ответственности, или плакать, потому что уже хрен знает какая по счету девушка снова оказалась бракованной, но это была не просто девушка. Ему казалось, что Елена идеальна не только во внешности, но и характере. Конечно, он знал какая она любительница бунта и тому подобное, но то, что она будет до такой степени забитой в себе, что не станет доверять ему - оказалось для Себастиана нонсенсом.
По щекам Елены ручьем стали стекать слезы, но она не обращала на них внимание, лишь пыталась вернуть телу способность двигаться. И всё же в её походке было что-то, что заставило Себастиана усомниться в её способности совершать разумные поступки, да и вообще в здравости её тела. Осторожно последовав за неё, Себастиан дал охраннику знак, чтобы он подошел. Так и оставшись стоять в дверях, он следил за её походкой. Девушка облокотилась об стену, даже не заметив приближающегося охранника, хотя всегда старалась держаться от них в стороне, и через какую-то долю секунды оказалась на полу.
Пытаться привести в чувство Елену было бесполезно - она никак не реагировала ни на легкие удары по щекам, ни на что-то другое. Себастиан быстро достал телефон, вызывая своего врача, который всегда находился в особняке, сказав, что они будут у него в комнате. Взяв девушку за плечи и ноги, они понесли её в комнату, где было намного теплей и благоприятней, чем в той же больничке или комнате самой девушки. Врач пришел буквально через три минуты, как они внесли девушку в комнату и уложили на кровать. Сам Себастиан уселся на край кровати, обхватив голову руками и тупо отвечая на банальные вопросы о девушке. Зная возможные события, врач даже не спрашивал, что произошло.
Внезапно в дверь постучались и зашла та самая девушка, которая сегодня заходила в библиотеку. Она беспокойно посмотрела на врача, потом на Себастиана и тихо проговорила, опустив голову:
- Простите, господин Вальмонт, но Елена... - она беспокойно посмотрела на саму девушку, будто от этих слов она оживет. - Её утром тошнило и вчера жаловалась на недомогание.
Себастиан молча кивнул, отпуская прислугу и коротко посмотрел на врача. Тот снял очки и протер линзы, пару раз кивая головой и произнес что-то типа "возьму кровь". Вальмонт лишь пожал плечами, давая очередное разрешение. Пусть делает что угодно, лишь бы она пришла в чувство, поправилась, а дальше будь что будет.

Пока врач разговаривал с Еленой как с маленьким ребенком, Вальмонт встал с кровати и подошел к окну, пытаясь понять, что дальше будет. Из разговора с врачом Вальмонт быстро узнал возможные симптомы так называемой болезни Елены. И как теперь с ней быть? В бордель ней точно нельзя - девчонку убьют сразу, причем первым на очереди будет брат, которому вряд ли нужен такой подарочек. Правда, они могут скрыть этот факт, сказать, что это ребенок того же Фроста и какой-нибудь шлюхи, а Елена просто будет... Будет. А если оставить, то как вести себя с ней, после того, что случилось сегодня между ними. Понадобиться много терпения, прощения и заглушку для гордости, чтобы примириться, но это будет долго.
Себастиан обреченно вышел вместе с врачом с коридор, оставив дверь открытой. Он не собирался ничего скрывать от девушки. В положении... ха, у Себастиана могло быть сейчас куча наследников разного пола, но вот только ни один из его детей так и не увидел этого света. Пару раз кивнув, Вальмонт сказал:
- Хорошо, док, постарайтесь сделать всё, что только возможно. Она будет здесь.
Себастиан вернулся в комнату, где пыталась прийти в себя Елена. Как теперь смотреть в её глаза, как говорить с ней? Этого он не знал..
- Ты вся бледная, съешь шоколад, как сказал врач. Тебе стоит его слушаться в ближайшее время. - Себастиан осторожно накрыл девушку одеялом, подкладывая ей под голову ещё одну подушку. - И, прости, мне не стоило так поступать с тобой. - сколько раз он извинялся в жизни? Хватит пальцев на одной руке, но сейчас можно было подключать вторую для подсчета. Себастиан нежно провел тыльной стороной ладони по щеке девушки и улыбнулся. - Ты такая бледная.

Себастиан улыбался, пытаясь хоть как-то успокоить её, а потом стал гладить рукой по голове, сильней прижимая к себе.
- Елена, я хочу, чтобы ты сейчас успокоилась и съела шоколад. - он бережно поцеловал её в губы, водя рукой по талии и животу с особой осторожностью. - А если серьезно, то ты должна решить, что мы с тобой будем делать. Именно мы. - он чуть отстранился от девушки, чтобы лучше видеть её глаза и постепенно розовеющие щечки. - Если ты хочешь остаться здесь, со мной, то обещай, что больше не будешь ничего скрывать от меня, особенно, если это касается тебя, если нет, то мы больше не увидимся, но я постараюсь найти для тебя приличный дом.
Себастиан снова прижался к неё, начиная легко гладить по каштановым волосам, не забывая иногда накручивая на палец какой-нибудь локон.
- Ты очень красивая и дорога мне всем сердцем, но ты должна понять, что... - Себастиан запнулся, даже не представляя, как лучше сказать ей предварительный диагноз врача. Конечно, гнать лошадей не стоило, пока он не позвонил. К счастью, в доме Вальмонта была хорошая лаборатория - постарался ещё его отец, за что заплатил не малые деньги.
В этот, такой неподходящий момент, зазвонил телефон, лежащий в кармане пиджака.
- Прости. - он легко поцеловал её в лоб и поднялся с кровати, доставая телефон из кармана и отвечая на звонок врача.
- Анализ полностью не готов, но я стал проверять сразу возможный вариант.. кхм.. болезни. Потребует сделать ещё несколько анализов, но я почти уверен, что она беременна. После обморока не стоит её беспокоить, пусть денек-другой придет в себя, потом продолжим.
- Спасибо. - с неизвестной пустотой ответил Вальмонт и прекратил разговор. Всё остальное он итак знал.
Мужчина посмотрел на Елену, которая смотрела на него с беспокойством. Себастиан поспешил вернуться к ней, не хватало ему нервного срыва. - Елена, ты не волнуйся, вздохни и выдохни. - Себастиан снова обнял её, чтобы как-то поддержать. - Доктор говорит, что ты беременна. - Три, два, один - теперь можно стреляться. Он не сберег её, он нарушил обещание её брату.

Себастиан легко поцеловал её в уголки губ, видя, как она едва заметно улыбается, и положил свою ладонь на её, которая сейчас накрывала пока что плоский живот, где зарождалась жизнь. Ему было всё равно, кто у них будет, лишь бы был, лишь бы улыбался и был таким же, как Елена.
- Хорошо, я не буду вести себя словно ты тяжело больная, только если ты будешь такой же, какой была раньше - улыбчивой и веселой. Твоей улыбки мне часто не хватает.
Ну вот, у Вальмонта была очередная попытка стать отцом, и первая попытка стать матерью для Елена. Он искренне хотел, чтобы на этот раз всё прошло хорошо, потому что они оба не вынесут потери этого ребенка. Сам Себастиан был достаточно долгожданным ребенком в семье, он помнил слова матери до сих пор. Поэтому она безгранично любила его, поэтому отец делал всё, чтобы его сыну было хорошо. Может потому, что он и рос в той любви и заботе, то не стол окончательно монстром, лишь наблюдая, как медленно умирает мать после избиения отца, он пообещал отомстить, но не мог. Пусть врачи и успокаивали их семью, что она была очень болезненная и могла умереть даже от простуды, а Кэтрин появилась в их семье чуть ли не чудом, Себастиан зарубил у себя на носу, что дети - это самый лучший подарок в жизни.
- Мне не важно, кого ты мне родишь, Елена, - Вальмонт едва заметно нахмурился, но не отпустил её. - Всё равно, пусть даже это будет девочка, просто люби её и постарайся принять любого ребенка. Но раз уж ты хочешь сына. - снова улыбка, снова поцелуй, снова какое-то странное чувство. Себастиан испытал его однажды, когда впервые увидел Елену, потом когда впервые провел с ней ночь.
- Можешь ответь на вопрос, только честно. - Вальмонт серьезно посмотрел на девушку, пытаясь увести разговор в сторону, отвлечь её от дурных мыслей. - Я помню, ты пару раз клялась перед Богом, причем так яростно, что я невольно стал тебе верить; ты - верующая? Знаю, сейчас это редкость, люди потеряли любую веру, но если это действительно так и ты ищешь в нем хоть какую-то помощь, то мы можем обвенчаться. - пусть Себастиан и был убежденным атеистом, но он не раз видел, как молилась его мать и тайком водила маленькую Кэтрин куда-то в город, так что он сам уже не удивился, если в церковной книге будут значиться крещеными.

От той напуганной и забитой Елены не осталось и следа. Удивительно, как могло меняться настроение под влиянием различных обстоятельств, потому что Вальмонту порядком надоели её соленые слезы, которые почему-то раньше возникали без повода. Хотя, теперь всё было объяснимо.
Себастиан молчал некоторое время, переваривая слова девушки. Конечно, ему было легко говорить, он не чувствовал каких-либо обязательств перед теми, кто возможно смотрит на них сверху. Он не верил ни во что, кроме реальности, диктующей всегда свои жестокие правила игры. Но в тоже время, Вальмонт помнил, и очень хорошо помнил, что его мать была единственной любимой женщиной у отца. Да, тот позволял себе ни раз поход в бордель или в комнату к какой-нибудь служанке, но после её смерти так и не женился, да и не пытался. А Себастиан?.. Ему хотелось быть с Еленой, говорить с ней, потому что она была интересным собеседником, прикасаться к её нежной коже и целовать губы, но на всю ли жизнь, как говорит она. Мужчина понимал прекрасно, что ещё одного подобного унижения она просто не выдержит. Ведь церковный брак это не то, что произошло в тот вечер, когда Елена оказалась в особняке - её просто сменили фамилию и объяснили кем она является в этом доме. Единственное, чему стоило тогда радоваться: только Себастиан имел право к ней прикасаться.
- Значит на всю жизнь вместе. - серьезно, но с едва заметной улыбкой ответил Вальмонт. - Я хочу не только оберегать тебя, Елена, но и знать, какая ты внутри. У меня всегда было ощущение, что ты не такая, как остальные женщины. - он чуть сильней сжал ладонь девушки.
Рассказать Дэймону? Тут было два варианта развития событий: он либо обрадуется, либо попытается убить Себастиана. Впрочем, одно другому не мешало.
- Хорошо, мы расскажем ему. - положив руки на талию девушки повторил за ней Себастиан и нежно стал целовать её. Елена быстро сумела избавиться от страха, побороть в себе беспокойство, снова отдаваясь чувствам. - Смелая девочка. - усмехнулся Вальмонт сквозь поцелуй, прикасаясь ладонями уже к прохладной коже под майкой и водя по ней рукой. Он хотел разжечь очередной костер, хотел согреть  и отвлечь Елену от проблем, но и помнил, чем чреваты такие игры.

Ему безумно нравилось, когда Елена брала всю инициативу в свои руки, хоть впервые это случилось всего неделю назад. Тогда она перестала стесняться, поняла, что Себастиан дает возможность быть главной, решила попробовать, и, судя по результатам, она была очень довольна таким экспериментом. Елена действительно быстро училась, понимала с одного движения, что от неё требуется. Когда её нежные ладони прошлись по груди Вальмонта, тот невольно вздрогнул, поддаваясь на встречу, а после улыбнулся, привыкая к её ласкам. Немного грубо он прижал её тело к себе, когда девушка нагнулась к нему, скользя рукой вверх по бедру.
- Уже простил. - точно так же с придыханием произнес Вальмонт, нагло улыбнувшись. На какой-то момент он даже забыл, что если с Еленой всё пойдет хорошо, то через пару месяцев им придется отказаться от подобной близости, но Себастиану было это не важно. Она была рядом с ним и полностью удовлетворяла другую потребность.
Легко избавившись от такой ненужной вещи, как юбка, Саебастиан продолжил страстно целовать девушку в губы, стараясь не забывать об осторожности, но каждый раз ловил себя на том, что забывается, ласки становятся всё более интенсивными, а поцелуи более требовательными, хотя чуть меньше часа назад Елена лежала на полу без сознания. Но они оба быстро забыли об этом прискорбном факте.
- А когда ты простишь меня? - улыбнулся Вальмонт, снимая майку с девушки, оставляя в одном нижнем белье. - Хм, я говорил тебе, что ты красива?

Что-то закипало внутри Себастиана, помимо того самого возбуждения, помимо желания снова получить удовольствие. Её слова как-то странно отзывались в голове Вальмонта. Вроде бы он добился желаемого, Елена признала всё, что должна была признать давно, что признает любая женщина, когда находит своего покровителя. Но... Это "но" не давало покоя Вальмонту, не давало расслабиться должным образом, а наоборот приводило в ярость. Она не должна так говорить, она должна быть свободной, какой и была раньше.
Последним пиком его терпения стали действия Елены. Пусть она и действительно хотела доставить удовольствие Себастиану, за что он был ей безумно благодарен, но мужчина лишь прикрыл глаза для того, чтобы сосредоточиться, а не расслабиться ещё больше.
Резко схватив её за руки, они перевернулись и теперь он был сверху, прижимая девушку всем телом к кровати. Пару минут они просто смотрели друг другу в глаза и, кажется, поняли ошибки, но Себастиан всё-таки стал говорить тихо, но четко:
- Ты совсем глупая и ничего не понимаешь? - Себастиан не хотел обидеть Елену такими словами, а просто вразумить. - Я делаю это всё не потому, что ты мне что-то должна или потому что ты моя женщина, а потому что люблю. - даже не дав что-либо ответить, он стал страстно целовать её в губы. Вот уж точно, где он не претерпит ни возражений, ни просьбой одуматься. А какое может быть объяснение тому, что они всё ещё здесь, всё ещё вдвоем? Любую другую девушку, будь даже она сестрой главы другого города, он бы давно высек за подобное поведение, убил в ней любое желание быть с ним, отправил в бордель, но не Елену. Он скорее убьет первого, кто прикоснется к ней или скажет, что она бесправная женщина. - Больше не говори таких слов. Я не хочу их слышать от матери моего ребенка.

Странная всё-таки была эта Елена: то радовалась, когда он вел себя с ней как с равной, то хотела, чтобы он был таким, как есть. Но теперь Себастиану точно было на это наплеваться - ему хотелось быть с ней, видеть каждый день и наслаждаться ей, хотелось почувствовать мягкость её нежно кожи или просто прикоснуться к губам.
- Можешь. - Вальмнот кивнул головой, на какой-то момент став серьезным, словно они сейчас не лежали полуобнаженные на его кровати. Заметив знаковый румянец на щеках, Себастиан стал снова целовать её и снимать одежду, прикасаясь и гладя её тело.
Он сел в ногах девушки, снимая с себя последнюю одежду и стал ласкать руками её грудь и живот, а после потянул за ноги к себе, заставляя спуститься с высоких подушек и лечь на абсолютно ровную поверхность. Вальмнот слегка раздвинул её ножи, но не спешил войти в ней, а лишь целовал грудь, иногда водя по ней языком, возбуждая ещё больше. Мужчина радовался, что Елена больше не боялась оказаться обнаженной, а в её взгляде, который порой становился безумным, появилось слово "ещё". С каждым разом она становилось всё раскрепощение, не стеснялась своих эмоций и чувств.
И всё же сам Себастиан не отличался выдержкой, поэтому, легко закинув ножки девушки к себе на спину, он резко вошел в неё и стал целовать в шею, чувствуя, как она вздрагивает от долгожданных ощущений, пытается подстроиться. Он начал двигаться сразу быстро, насколько это позволяла Елена, некоторое время наблюдая за её состоянием, Себастиан сам стал забываться, действовать чуть агрессивней, руками сжимая её грудь, но не забывая про ласку и нежность. Внутри девушки было как всегда хорошо и просторно, он чувствовал всем телом, как сокращаются и расширяются её мышцы с каждым движением, которые приносили Себастиану несказанное удовольствие.
Опустив её ножки на кровать, они перевернулись; Вальмонт помнил, как порой ей нравилось брать инициативу в свои руки и самой решать, как действовать. Теперь он дал ей такую возможность, но, не дав выпрямиться, он приятную её к себе на плечи и стал целовать в губы, слегка обжигая их своим дыханием.

Почувствовав себя свободной и главной, Елена стала двигаться в том же темпе, теперь от неё зависел размер того удовольствия, который они получат. Закинув свои непослушные волосы за спину, она продолжала двигаться, но быстро получила первую порцию удовольствия, чуть ли не упав на Себастиана, но вовремя упершись руками. Кудрявые волосы снова закрыли её личико на какую-то секунду, пока Себастиан нежно провел рукой по её щеке и завел пару прядей за ухо. Ему были приятны её движения и слова, особенно та нежность и забота, которую Елена умела проявлять.
Одной рукой он стал массировать её грудь и талию, а другую положил на бедро, властно сжимая его, поддерживая тем самым заданный ритм движений. Себастиан чувствовал своей ладонью, как бешено бьется её сердце в ритме танго, огонь в её глазах лишь прибавлял азарта. Её слова прозвучали как клятва - в верности или любви сейчас не имело значение. Она больше не боялась открытости чувств, как раньше, к нему снова вернулась та самая Елена, которую он видел раньше - красивую, активную и невинную. Сейчас ко всему прочему добавилась женственность, потому что девушка буквально расцветала на глазах, даже порой становилась порочной дьяволицей, когда получала удовольствие.
- Я знаю. - он приподнялся на локтях и поддался вперед, входя в девушку на полный размер и чуть застонал от того, как приятно обхватывают стенки её лона его член. Мужчина сделал ещё пару подобных движений и снова лег на спину, прикрыв глаза. С каждым движением Елены становилось всё трудней дышать носом, поэтому он приоткрыл рот, тут же издавая приглушенный стон.
Сколько раз Вальмонт говорил себе что будет для Елены лишь другом, который ночью становился чем-то больше, простым любовником, но с каждой такой ночью это что-то больше переходило и в утро, и в день, и в вечер, заставляя смотреть на неё по-другому. Может Елена сама замечала его пристальный взгляд, который изучает не только её фигурку, но и глубину карих глаз. А сейчас он не справился с собственными чувствами, который испытывал к ней с первого дня, и сказал, что любит. Вальмонт слышал такие же слова, когда отец порой шептал их на ухо матери, после чего она становилась красная как рак. Она никогда не любила его, Себастиан понял это после её смерти. Их связывали только они с Кэтрин.

Себастиан плотно сжал зубы, когда девушка провела своими ноготками по его груди, на которой тут же остались красноватые следы, а движения внутри стали затруднительными. Вальмонт посмотрел на коварно улыбающуюся Елену и понял, что получил своеобразное наказание за грубость. Улыбнувшись ей в ответ, он едва заметно кивнул, просто лежа на спине и наслаждаясь движениями Елены, как умелой наездницей. Ему так не хотелось это останавливать, да и вообще он был против природы, поскольку чувствовал растущее напряжение внутри девушки. Не хотелось прерывать её движение ничем, им было слишком хорошо. Вальмонт снова прогнул спину, но уже не специально, а рефлекторно, когда девушка сжала пальцы на его плечах.
Ловя очередной момент, он поцеловал её в шею и предплечье, снова глубоко выдыхая и пытаясь извиниться, потому что конец их счастья наступит через каких-то несколько минут, а может и меньше. Чувствуя по происходящему внутри Елены, она сама была близка к заветному пику.
Вальмонт опустил руки на бедра девушки и с силой снова сжал их, раздвигая чуть сильней, чтобы было не так больно, и буквально через несколько секунд стал изливаться во внутрь обильным потоком. Он обнял девушку, притягивая к себе и стал хаотично водить руками по спине.
- Как ты себя чувствуешь? - шепнул он на ушко Елены, перенося одну руку на влосы девушки и гладя по ним. - Почему ты так яростно хочешь быть моей? Неужели тебе больше не хочется устроить побег? - Себастиан нежно улыбнулся, смотря в глаза девушки. Он слегка отстранился, но лишь чтобы снова накрыть их одеялом. Так можно было пролежать целый день, Себастиан хотел наслаждаться её запахом и улыбкой.
Ему совсем не хотелось куда-то уходить, делать какие-то дела, но следовало, тем более, что она хотела поговорить с Дэймоном, а значит разговор может быть очень долгим и неприятным. Но ему было плевать - если Елена хотела этого ребенка, значит он будет у них.

Себастиан молча водил рукой по плечам девушки, успокаивая и убаюкивая, надеясь, что девушка уснет после такого стресса, но  нет, Елена активно сопротивлялась своему сну и возможному отдыху, что Себастиан невольно нахмурился. Однако, когда пальчики Елены прошлись по его груди, он сам позволил себе расслабиться.
- Я буду с тобой, Елена, буду с нашим ребенком и дарить ему любовь так, как ты того захочешь. И я буду с тобой только когда ты этого захочешь. - Себастиан легко прикоснулся губами к её лбу, пытаясь рассеять всевозможные сомнения и притязания. Он молча кивнул, показывая, что больше не будет припоминать ей о побеге и вообще об ошибок, ведь если она хотела быть в месте с ним, то пусть это буду только радостные моменты, а не те, когда она хотела сбежать.
Себастиан продолжал водить рукой по телу девушки, иногда прикасаясь губами к макушке, чтобы снова насладиться её запахом. Это был запах свободы и любимых ощущений, которые могла приносить ему Елена. Он был уверен почти на все девяносто девять и девять десятых процента, что это её подруги из борделя научили девочку всевозможным уловкам, но сейчас это было не столь важно.
- А разве ты видишь здесь решетки? - Вальмонт удивленно кивнул в сторону его окон, намекая, что теперь эта и комната девушки. - Но так и быть, у тебя будет две комнаты. Сегодня попрошу, чтобы сняли решетки и принесли туда, что ты хочешь.
- Я получил тебя, такую, какая ты была. Бунтарку, непослушную и такую ранимую. - Вальмонт провел рукой по щеке девушки и нежно улыбнулся. - И не важно, какими путями. Поэтому, если хочешь, ты будешь просто моей Еленой. А потом будет просто мой сын или моя дочь, не важно, и я клянусь, что буду любить их, как будешь любить ты. - притянув Елену к себе, Себастиан начал нежно целовать её в губы и обнимать за талию, всё сильней и сильней. Может быть, где-то внутри он радовался, что Елена наконец признала его, просто потому, что так должно быть, но ещё глубже он понимал, что она его просто потому, что ей того хочется, не взирая на какие-либо обстоятельства.